Для меня нет иного трона, чем тот, что я уже занимаю. В сердце мужчины, которого люблю...
— Не может человек в шесть утра выглядеть таким бодрым.
— Может! — весело возразил друг. — Если вторые сутки живёт на кофеине и желании кого-нибудь пристрелить. Последнее, ответственно заявляю, — особенно бодрит!
- Для дезинфекции, – пояснила шипевшему от боли и ругавшемуся на незнакомом языке мужчине.
- Не знаю, кто эта твоя Дезинфекция, – произнес он, – но если я ее найду, то ее ждет мучительная смерть!
Это означало, что так просто отсюда никто не уйдет. А ещё это означало, что толпа опасна. Она казалась мне похожей на дикого зверя – с горящими факелами глаз, ощетинившаяся острыми когтями ножей и вил.
И я, до этого в своем мире бесстрашно посещавшая гинекологов – причем большая часть из них была мужчинами, – внезапно поняла, что смущена до невозможности, хотя речь шла всего лишь о плече.
И моя дурь, сколько бы я ни пыталась с ней совладать, уверенно брала надо мной верх, пока не разбила меня на голову.
- Значит, еще и Шерц! – констатировал Эдвард. – Лорейн, ты меня в могилу сведешь!
- Не так сразу, – возразила я, потому что сперва его ждала долгая и счастливая жизнь со мной.
- Нет, денег у меня нет! - отозвался он быстро, на что я, не удержавшись, все же добавила:
- Но вы держитесь!
Написать прошение начальству? Три раза «Ха!». Я загодя знала ответ: «Яга, ты что, мухоморов объелась?». И это был ещё самый культурный вариант. Так что…Сама. Всё сама.
Да, забыла добавить: к списку моих недостатков, как то: внешность и характер – прилагался ещё один. Я была драконолюбкой. Закоренелой.