Доктор на селе - это почти, как священник. Они ко мне со всеми болячками, и с физическими, и с душевными. Я каждому в селе хоть раз помогла.
Пока люди живы, у них есть шанс. Враги могут стать друзьями, друзья могут и должны простить друг друга. Обидно тратить жизнь на ссоры и склоки.
Ей хотелось, чтобы улица ее детства осталась не подвластной времени.
Человек, которому он доверял, как самому себе, продал его за дополнительный бутерброд.
В прошлом году праздновали серебрянную свадьбу, а год спустя разошлись. Есть о чем посудачить!
Два года она была сплошной комок боли. Два долгих года. Потом стало отпускать ненадолго, хоть временами. А потом она научилась жить с этой болью. Приспособилась к ней, как люди приспосабливаются к костылям или же к инвалидной коляске.
Когда доходишь до самого дна унижения, когда падать дальше некуда, вдруг чувствуешь в собственном голосе какую-то перемену. Сам слышишь его, словно сквозь мутную болотную воду, но в то же время ощущаешь в нем неожиданную ровность. Дно, все же, ровное. На нем, по крайней мере, можно стоять или лежать, но так, чтобы уже не шевелиться
Я вырезала для тебя интересное объявление из газеты: требуется консультант по сейсмической кибернетике. Я знаю, что ты в этом ничего не понимаешь, но ведь у тебя такая голова.
Утвержают, в оливье нужно запихивать все, что в холодильнике найдешь. Плохо только, в моем холодильнике, обычно кроме виски, ничего нет.
Счастье может быть разным, и оно не устает нам об этом напоминать.