Мои цитаты из книг
-Бабушка!
-Леля!
Она назвала её бабушка, не тетка. А она ее Леля. Слезы сами подступили.
…на закате лета, когда ветви яблонь клонятся до самой земли от тяжести спелых яблок, когда ясными ночами на сжатой пашне пляшут морочные тени, а в лесах оборотники сбиваются в стаи, когда летит невесомая паутина заклятий, а полуночные зори горят ярче земных костров,- не бойся, загадай желание! После предательства мужа Ольга решает начать жизнь с чистого листа и возвращается в места, где прошло ее детство. Бабушка умерла, а старый дом не торопится признать наследницей ту, на которой долгие годы...
-А мы думали, вы долго... Сдохли! - и захихикали.
…на закате лета, когда ветви яблонь клонятся до самой земли от тяжести спелых яблок, когда ясными ночами на сжатой пашне пляшут морочные тени, а в лесах оборотники сбиваются в стаи, когда летит невесомая паутина заклятий, а полуночные зори горят ярче земных костров,- не бойся, загадай желание! После предательства мужа Ольга решает начать жизнь с чистого листа и возвращается в места, где прошло ее детство. Бабушка умерла, а старый дом не торопится признать наследницей ту, на которой долгие годы...
Тётка умерла внезапно, а по словам соседки так ещё и носилась до самой смерти аки сумасшедшая.
…на закате лета, когда ветви яблонь клонятся до самой земли от тяжести спелых яблок, когда ясными ночами на сжатой пашне пляшут морочные тени, а в лесах оборотники сбиваются в стаи, когда летит невесомая паутина заклятий, а полуночные зори горят ярче земных костров,- не бойся, загадай желание! После предательства мужа Ольга решает начать жизнь с чистого листа и возвращается в места, где прошло ее детство. Бабушка умерла, а старый дом не торопится признать наследницей ту, на которой долгие годы...
Негоразды всякие могут приключиться!
…на закате лета, когда ветви яблонь клонятся до самой земли от тяжести спелых яблок, когда ясными ночами на сжатой пашне пляшут морочные тени, а в лесах оборотники сбиваются в стаи, когда летит невесомая паутина заклятий, а полуночные зори горят ярче земных костров,- не бойся, загадай желание! После предательства мужа Ольга решает начать жизнь с чистого листа и возвращается в места, где прошло ее детство. Бабушка умерла, а старый дом не торопится признать наследницей ту, на которой долгие годы...
Ольга устала смертельно...
…на закате лета, когда ветви яблонь клонятся до самой земли от тяжести спелых яблок, когда ясными ночами на сжатой пашне пляшут морочные тени, а в лесах оборотники сбиваются в стаи, когда летит невесомая паутина заклятий, а полуночные зори горят ярче земных костров,- не бойся, загадай желание! После предательства мужа Ольга решает начать жизнь с чистого листа и возвращается в места, где прошло ее детство. Бабушка умерла, а старый дом не торопится признать наследницей ту, на которой долгие годы...
Обычно людей встречаешь прямо с порога их разума.
Вэй Лу, заклинатель-изгой, практикующий тёмную магию, и Асура, лучший ищейка империи, не должны были встретиться.
Один и тот же сон разделил жизнь каждого из них на до и после. Теперь Вэй Лу знает, что рядом с ищейкой он встретит свою погибель. И вечный изгой либо вновь обретёт свободу, либо будет казнён.
Сможет ли он поступиться собственными принципами и памятью прошлого, чтобы обрести шанс на новую жизнь? Или же всё приведёт к тому, что ситуация станет хуже? Намного хуже.
- Хочешь другую? Отлично. Будь с ней, счатья вам! Ты мне такой не нужен.
- Зато ты мне нужна.
Дверь открывается, и я вижу на пороге номера отеля Тима. Верхние пуговицы на его рубашке расстёгнуты, волосы взъерошены, будто по ним не раз провели рукой. А в каре-зеленом взоре при виде меня вспыхивает удивление, растерянность, а потом и обреченность. То есть это правда? У него есть другая... — Полин... — Ну и сволочь же ты, Шахов! Хочется сказать куда больше, но сил вдруг не остаётся. А из-за его спины слышится мягкое и ласковое: — Тим, кто там? Стою, смотрю в любимые глаза и просто...
-А я не хочу успокаиваться! Не хочу, понял?! Хвастаюсь за горло, начинает тошнить.
- Не истери!
Дверь открывается, и я вижу на пороге номера отеля Тима. Верхние пуговицы на его рубашке расстёгнуты, волосы взъерошены, будто по ним не раз провели рукой. А в каре-зеленом взоре при виде меня вспыхивает удивление, растерянность, а потом и обреченность. То есть это правда? У него есть другая... — Полин... — Ну и сволочь же ты, Шахов! Хочется сказать куда больше, но сил вдруг не остаётся. А из-за его спины слышится мягкое и ласковое: — Тим, кто там? Стою, смотрю в любимые глаза и просто...
Он никогда не позволяет бежать от проблем. Только сразу решать.
Дверь открывается, и я вижу на пороге номера отеля Тима. Верхние пуговицы на его рубашке расстёгнуты, волосы взъерошены, будто по ним не раз провели рукой. А в каре-зеленом взоре при виде меня вспыхивает удивление, растерянность, а потом и обреченность. То есть это правда? У него есть другая... — Полин... — Ну и сволочь же ты, Шахов! Хочется сказать куда больше, но сил вдруг не остаётся. А из-за его спины слышится мягкое и ласковое: — Тим, кто там? Стою, смотрю в любимые глаза и просто...
Смотрю в любимые глаза и тихо умираю.
Дверь открывается, и я вижу на пороге номера отеля Тима. Верхние пуговицы на его рубашке расстёгнуты, волосы взъерошены, будто по ним не раз провели рукой. А в каре-зеленом взоре при виде меня вспыхивает удивление, растерянность, а потом и обреченность. То есть это правда? У него есть другая... — Полин... — Ну и сволочь же ты, Шахов! Хочется сказать куда больше, но сил вдруг не остаётся. А из-за его спины слышится мягкое и ласковое: — Тим, кто там? Стою, смотрю в любимые глаза и просто...