Екатерина

- Я полюбил другую. - Хорошо. - Что хорошо? - Что полюбил, Макс. Было бы хуже, если просто… Он изменил ей, думая что полюбил. Но это была не любовь. Любовью была она. Его единственная. Его жена. Его Вера. Он хотел вернуться, но… - Она умерла. Тромб. Упала на паркет… - Какой паркет? - Она танцевала танго. Говорят, что исправить можно всё. Кроме смерти. Но иногда смерть тоже можно исправить. Если любовь сильнее…

Трагедия за трагедией. Инвалидное кресло. И, кажется, больше нет шанса на счастливое будущее. Ровно до того момента, пока не появляется ОНА ― девушка, которую когда‐то он едва ли не сбил. И которая сейчас готова пойти на все, лишь бы вернуть его к жизни. Но враги не дремлют. И их планы мести никак не вяжутся со счастливым будущим.

– Богдан, мне очень жаль. – Тебе жаль? – Он горько смеётся. – Какое удобное слово! Думаешь, им можно прикрыть что угодно? Что ж, совет вам да любовь. Надеюсь, ты будешь счастлива с ним! – Богдан, – я делаю шаг вперёд. – Пожалуйста, прости меня. Не держи на меня зла. Он оборачивается. Глаза – чёрные дыры. – Нет, Жень, так не получится. Я зол. Я чертовски зол. И я… Нет, я не прощу тебе этого. Никогда. Три года назад я разрушила нашу любовь, чтобы подарить своему мужчине шанс на...

В нашем мире, где царят порок и вседозволенность, так сложно встретить чистую душу. Еще страшнее полюбить ее и не испачкать, не осквернить и не разрушить. Но что делать, если уже полюбил? Если тебя уже съедают преступные мысли? Если ты смотришь на нее не как на ребенка. А она ребенок. Такой же, как твоя дочь. Но разве можно сердцу приказать не любить? Она – еще хуже, чем шило в мешке. Ее не утаить. А от себя особенно. И как же быть тогда? Бороться! Вот только за нее или против? А это...

– Лилия Дмитриевна, на секундочку, – и, не давая ей опомниться, крепко сжал ее локоть и практически выволок за дверь. Гур возвышался над ней мрачным утесом, и в его глазах, она могла поклясться, полыхало адское пламя. Лиля даже ощутила, как жар этого пламени пробирается ей под кожу.– Давай договоримся, здесь и сейчас. В мои. Личные. Дела. Ты. Не лезешь!Кого, где, как и сколько мне трахать – я буду решать сам! Если только ты не собираешься занять место в моей постели? – его бровь насмешливо...

Ты знаешь цену счастью? Зависимости? Одержимости? На что готов пойти ради меня, если в тебе я вижу лишь Зверя? Ненавижу тебя! Ненавижу твою власть надо мной! Ты отобрал самое дорогое: мою свободу! Но мое сердце ты никогда не получишь.

– Уходи! Убирайся! Я буду кричать! – испуганно замираю. Бежать некуда. За спиной тяжелая металлическая дверь. – Тебя никто не услышит! – Ты пьян, Влад! – Тобой, – он нависает надо мной, упираясь руками в ледяной металл поверх моей головы. – Ты моя! Забыла? Я напомню. – Нет! Слышишь, нет! – качаю головой в отрицании. – Крутить мозги можешь моему сыну, но не мне, девочка, – яростно рычит он, а я смотрю в его глаза. Надменные. Ледяные. Дьявольские. Мне больно от этих глаз. От его жаркого дыхания....

Когда-то он заплатил ей за ночь. А получилось… Окунулся в неё настолько, что голову потерял. Потонул в ревности, в жажде обладания. Хреново это, Шахов. Не находишь?

- Не могу… не… не могу. Могу, еще как! Особенно после предательства любимого мужа, который ушёл к молодой балерине. Я, к счастью, уже не молодая, тем более не балерина. И сопли жевать не собираюсь, а сажусь в машину и еду в город белых ночей. Одна. Еду искать покой, а нахожу… Нахожу шикарного мужика, с которым меня ждёт умопомрачительный роман сразу в двух столицах. Мы открываем друг другу наши любимые города. Их тайны, легенды. Тайна есть и у моего нового знакомого, впрочем, она...

Он запер меня в своем доме, который заметен снегом и находится далеко в лесу. В его глазах прозрачный голубой лед и чистый порок. Он смотрит так, что миллионы иголок впиваются в тело, заставляя гореть при одной мысли, что он ко мне прикоснется. Его голос искушает, подчиняет, заставляет поддаться, и вся моя воля улетучивается. В голове стучит лишь одна мысль – бежать. Но из его ледяного плена не освободиться …