Цитаты
248939
Искусство – не слепок действительности: оно само творит красоту, и потому красота, запечатленная в искусстве, должна быть живой, живым организмом.
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
Нумакура не был первым силачом в классе. Напротив, во время борьбы сумо победу чаще одерживал Нисимура. Но, в отличие от Нисимуры, Нумакура не издевался над слабыми. Он не знал приемов сумо, зато в обыкновенной драке Нумакуре не было равных. Темперамент и достоинство – вот те качества, перед которыми пасовал любой противник.
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
Глухие обычно кажутся дураками, а слепые - мудрецами ... Не знаю, возможно, мы слишком привыкли к полуприкрытым глазам Будды и бодхисатв...
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
По-видимому, люди, старея, начинают по всякому поводу думать, что прежде жилось лучше, чем теперь. Сто лет тому назад старики вздыхали по временам, которые были двести лет назад; старики, жившие двести лет назад, говорили, вероятно, как хорошо было триста лет тому назад. Одним словом, нет такого поколения, которое было бы довольно существующим положением вещей.
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
Когда я сижу перед лакированной чашкой с супом, слушаю неуловимый, напоминающий отдаленный треск насекомых звук, льющийся из нее непрерывной струйкой, и предвкушаю удовольствие, какое получу сейчас от того, что буду есть, – я чувствую, как чья-то невидимая рука увлекает меня в мир тончайших настроений. Состояние это, вероятно, аналогично тому, какое бывает у служителя чайного культа, когда он, слушая клокотанье котелка с горячей водой на очаге, вызывает в своем представлении звон горного ветра в сосновой хвое и уносится мыслью в тот мир, где собственное «я» совершенно растворяется. Говорят, что японские блюда предназначены не для того, чтобы их вкушать, а для того, чтобы ими любоваться. Я бы сказал даже, не столько любоваться, сколько предаваться мечтаниям. Действие, ими оказываемое, подобно беззвучной симфонии, исполняемой ансамблем из пламени свечей и лакированной посуды.
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
«Красота чаще соединяется с бесцельным злом, чем с добром».
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
...мы, люди Востока, создавая «тень», творим красоту в местах самых прозаических. В одной нашей старинной песне говорится: «Набери ветвей, заплети, завей – вырастет шатер. Расплети – опять будет пустовать лишь степной простор». Слова эти хорошо характеризуют наше мышление: мы считаем, что красота заключена не в самих вещах, а в комбинации вещей, плетущей узор светотени. Вне действия, производимого тенью, нет красоты: она исчезает подобно тому, как исчезает при дневном свете привлекательность драгоценного камня «ночной луч», блещущего в темноте.
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
Говорят, что японские блюда предназначены не для того, чтобы их вкушать, а для того, чтобы ими любоваться. Я бы сказал даже — не столько любоваться, сколько предаваться мечтаниям. Действие, ими оказываемое, подобно беззвучной симфонии, исполняемой ансамблем из пламени свечей и лакированной посуды.
16+ «Похвала тени», эссе, 1933 год. «Мы находим красоту не в самой вещи, а в узорах теней, света и тьмы, которые создаёт одна вещь на фоне другой… Если бы не тени, не было бы никакой красоты» – утверждает Танидзаки в своем эссе «Похвала тени». Эта книга – настоящий поэтический гимн японской эстетике. Танидзаки учит нас видеть красоту в малом: потускневшем металле, неглазурованной керамике, напоминая о том, что слишком много яркости и цвета могут скрыть от нас главное.
"Читая меню, я думал об Одри. Было бы здорово сводить ее в подобное место. Так и представил, как она пробует незнакомые блюда и смеется, что рябчики ничем не отличаются от обычной курятины, а лягушачьи лапки вовсе на вкус как рыба.
Отец заказал себе стейк из говяжьей вырезки, а я - из грудного отруба. Мы оба любили мясо с кровью. На этом общее у нас, пожалуй, и заканчивалось."
Я на грани отчисления из Академии! Мою магию заберут, а я сама - потеряю частичку души. Единственный способ спастись - пройти отбор и попасть на престижную практику. Среди моих соперников - красавчик-огневик, самый популярный парень академии, который проявляет ко мне странный интерес. Что ему нужно? Думает, влюблюсь и уступлю своё место? Не дождется! ❤️ Молодой и горячий герой с огненным характером ❄️ Упрямая героиня со снежной магией ❤️ Постепенное зарождение чувств ⚔️ Приключения в...
Впрочем, пока я все думала, Лекси действовала. Честное слово, у нее была не магия воды, а какая-то пространственно-временная. Потому что другого объяснения, как я оказалась в коридоре перед аудиторией с коробкой пирожных, у меня не было
Я на грани отчисления из Академии! Мою магию заберут, а я сама - потеряю частичку души. Единственный способ спастись - пройти отбор и попасть на престижную практику. Среди моих соперников - красавчик-огневик, самый популярный парень академии, который проявляет ко мне странный интерес. Что ему нужно? Думает, влюблюсь и уступлю своё место? Не дождется! ❤️ Молодой и горячий герой с огненным характером ❄️ Упрямая героиня со снежной магией ❤️ Постепенное зарождение чувств ⚔️ Приключения в...
Денег только хочется больше, но тут уж сколько не дай натура поскудная человеческая. Мало будет.
Какой же длинный вчера был день! Утром я развелась с мужем, вечером мы с подругами отметили это грустное событие. Я отправилась домой рыдать, а потом… ночью… Звуки душа стихают. Дэн появляется на пороге. Полотенце обмотано вокруг бедер, влажные волосы, капли воды на груди. Он улыбается, а я хочу провалиться сквозь землю. Боже, он совсем мне не подходит! Самоуверенный спецназовец. Наша ночь была ошибкой. Но… стоит признать, что только благодаря ему я впервые за долгое время проснулась не в...
– Присмотрись к людям, сынок. Тот ли враг, кого ты считаешь таковым? Норд, не ожидавший такого вопроса, задумался: – Я… я не совсем понимаю. О чем ты? – Ты поймешь, если заглянешь в душу, – она посмотрела на него, в глазах стояли слезы, если она моргнет, они побегут по щекам. – Знаешь, иногда достаточно и одного разговора.
Вот уже несколько десятков лет на Вандресе, огромном необычном континенте, бушует война между людьми Огня и Стали. Лидеры обеих сторон готовы полностью уничтожить друг друга, кровавая месть застлала им глаза. Все усложняет феникс – огненная птица, дарующая жизнь, процветание и даже магические способности, но ее местоположение давно неизвестно, а существование и вовсе поставлено под сомнение. Помимо войны, на Вандрес обрушиваются новые угрозы, устранить которые можно только объединившись....
Огонь уничтожает, свет дарит жизнь.
Вот уже несколько десятков лет на Вандресе, огромном необычном континенте, бушует война между людьми Огня и Стали. Лидеры обеих сторон готовы полностью уничтожить друг друга, кровавая месть застлала им глаза. Все усложняет феникс – огненная птица, дарующая жизнь, процветание и даже магические способности, но ее местоположение давно неизвестно, а существование и вовсе поставлено под сомнение. Помимо войны, на Вандрес обрушиваются новые угрозы, устранить которые можно только объединившись....
Кто из нас не совершал ошибок? Кто из нас совершенно безгрешен? Каждый заслуживает второй шанс… Шанс на жизнь, на спасение, на прощение.
Вот уже несколько десятков лет на Вандресе, огромном необычном континенте, бушует война между людьми Огня и Стали. Лидеры обеих сторон готовы полностью уничтожить друг друга, кровавая месть застлала им глаза. Все усложняет феникс – огненная птица, дарующая жизнь, процветание и даже магические способности, но ее местоположение давно неизвестно, а существование и вовсе поставлено под сомнение. Помимо войны, на Вандрес обрушиваются новые угрозы, устранить которые можно только объединившись....
– А для настоящей любви разве есть какие-то преграды? – улыбнулась ему Кэрол. – Их нет, – согласился с ней Эйден.
Вот уже несколько десятков лет на Вандресе, огромном необычном континенте, бушует война между людьми Огня и Стали. Лидеры обеих сторон готовы полностью уничтожить друг друга, кровавая месть застлала им глаза. Все усложняет феникс – огненная птица, дарующая жизнь, процветание и даже магические способности, но ее местоположение давно неизвестно, а существование и вовсе поставлено под сомнение. Помимо войны, на Вандрес обрушиваются новые угрозы, устранить которые можно только объединившись....
Отпусти прошлое, смотри в будущее, живи настоящим.
Вот уже несколько десятков лет на Вандресе, огромном необычном континенте, бушует война между людьми Огня и Стали. Лидеры обеих сторон готовы полностью уничтожить друг друга, кровавая месть застлала им глаза. Все усложняет феникс – огненная птица, дарующая жизнь, процветание и даже магические способности, но ее местоположение давно неизвестно, а существование и вовсе поставлено под сомнение. Помимо войны, на Вандрес обрушиваются новые угрозы, устранить которые можно только объединившись....
Материальная сторона жизни вовсе не стоит того, чтобы ее презирали, в особенности те, у кого ранима душа.
Где-то в горах на юге спит колдун Тенгель Злой, проклявший своих потомков Людей Льда и обещавший погубить их, когда проснется.
В начале 19 века юная Тула из рода Людей Льда, отмечена проклятием хотя никто долгое время об этом не догадывался. Девушка учится играть на флейте, несмотря на семейное предание о том, что Тенгеля Злого может разбудить звук этого инструмента.
Старшие члены семьи, живые и умершие, боятся пробуждения Тенгеля Злого и принимают меры.
Городок Б. очень повеселел, когда начал в нём стоять *** кавалерийский полк. А до того времени было в нём страх скучно. Когда, бывало, проезжаешь его и взглянешь на низенькие мазанные домики, которые смотрят на улицу до невероятности кисло, то... невозможно выразить, что делается тогда на сердце: тоска такая, как будто бы или проигрался, или отпустил некстати какую-нибудь глупость, – одним словом: нехорошо.
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
"...и тогда улицы городка Б. наполняются теми дородными животными, которых тамошний городничий называет французами. Выставив серьезные морды из своих ванн, они подымают такое хрюканье, что проезжающему остается только погонять лошадей поскорее."
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
...служил в пехоте, которую он презрительно называл иногда пехтурой, а иногда пехонтарией.
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
<...> вставши из-за стола, долго стоял в положении человека, у которого нет в кармане носового платка.
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
— Я, ваше превосходительство, сам того мнения, что если покупать вещь, то непременно хорошую, а если дурную, то нечего и заводить.
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
<...> далее стоит сам по себе модный дощатый забор, выкрашенный серою краскою под цвет грязи <...>
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
...тоска такая, как будто бы или проигрался, или отпустил некстати какую-нибудь глупость...
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.
Чертокуцкий, несмотря на весь аристократизм свой, сидя в коляске, так низко кланялся и с таким размахом головы, что, приехавши домой, привез в усах своих два репейника.
Помещик Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, устроив приглашение для генерала и офицеров, чтобы те приехали в гости и взглянули на его экипаж, неосмотрительно выпил лишнего накануне.