«Если любовь — это желание кем-то владеть, тогда это лишь слабая замена себялюбия.»
— Все живут... Это да. Живут. С искалеченным духом и сломанными идеалами живут. Проходят годы, и забывается, что их изувечило и сломало. Принимают это как дар, когда становятся старше, будто увечье и перелом — королевская милость. А тот самый дух надежды и идеалы юной души считают глупыми, мелкими... и подлежащими увечьям и слому, потому что все живут, как должны жить.
Судя по его, Мэтью, жизненному опыту, то, чего человек не может завоевать или захватить, как объект желания, становится для него объектом ненависти.
— Вы ломитесь, как козел через колючие кусты. — Я ценю в себе настойчивость, если вы об этом.
... каждый человек слышит свою ночную птицу... того или иного рода. И... борьба за преодоление её зова... создаёт или разрушает душу человека.
Жил-был однажды один купец. Энергичный, предприимчивый, молодой. Ради дела... ему приходилось рано вставать, а потому и ложиться рано. Но однажды вечером... он засиделся позже обычного часа и услышал чудесное пение, которого никогда раньше не слышал: голос ночной птицы. На следующий вечер он устроил так, чтобы лечь позже... и еще раз услышать пение птицы. И на следующий вечер. Он так... так опьянился голосом ночной птицы, что целый день думал только о нем. И пришло время, когда он стал слушать птицу ночь напролет. Уже не мог заниматься своим делом при свете солнца. Скоро он вообще повернулся к дню спиной и весь отдался чарующему голосу ночной птицы... и так грустно кончилась его карьера, его богатство... и наконец, жизнь....
– Мораль ты знаешь.... – Не получится – любить только голос ночной птицы. Приходится полюбить и ночную птицу. А потом... потом и саму ночь.
— Я? Нет, не думаю, что я подхожу для такой работы. Григсби остановился и посмотрел на Мэтью с таким изумленным весельем, что Мэтью тоже пришлось остановиться. — Не думаешь, что ты для такой работы подходишь? Юноша, я никого другого не могу найти, кто для нее так подходил бы! Ты человек серьезный, без глупостей, практичный. Надежный и верный. Не напиваешься и не гоняешься за каждой юбкой. Мэтью слегка поморщился: — Я и не знал, что я такой скучный.
— Жизнь ни для кого не легка, — сказал Джон Файв. — И мы с тобой это знаем много лучше прочих. Но иногда я думаю, что не надо цепляться за плохое — иначе дальше не пойдешь.
— Я всю жизнь терпеть не мог вопросов без ответов. Наверное, таким родился. — Урод от рождения, можно сказать. Большинство людей охотно принимают простейшие ответы на труднейшие вопросы. Так ведь легче жить, не правда ли? — Мне — нет, сэр.
Я полагаю, Эндрю был выбрал доверенным из-за своей репутации… в смысле, репутации адвоката, а не потаскуна. «Весьма квалифицированного в обоих смыслах», — подумал Мэтью, но промолчал