admin

ад пампой едва занималась заря, когда сеньорита Голондрина дель Росарио, заледеневшая, одинокая, легкая, как никогда, ввинтила табурет в песчаную почву и села за рояль.
Словно звучный стеклянный озноб, заструилось первое арпеджио. Прозрачные ноты трепетали в воздухе и разлетались по колоссальному амфитеатру голубого свода зари. Окоченевшие пальцы сперва двигались неуклюже, но потом Ноктюрн опус 37, ее самый любимый, зазвучал все отчетливее и громче в холодном утреннем воздухе.
На фоне рассвета, словно перед экраном гигантского синематографа, Голондрина дель Росарио была тапером первым творениям мира — когда-нибудь, вычитала она где-то, фильмы станут звучать, обретут цвет и размах, как сама заря. И все же сквозь потоки слез, бегущие по уже ангельскому лицу, она видела на огромном круглом экране и
воплощала в музыке не громокипящее сотворение новой вселенной, а горестное, окончательное сокрушение мира, высеченного ударами молотов. Словно мираж длиною в горизонт или последнее адское видение, вне времени и пространства перед ее расширенными от ожидания смерти глазами разворачивалась картина полного и бесповоротного разрушения этих жестоких белых равнин, где самые чистые мечты о равноправии оказались растоптаны угнетением и несправедливостью, этих богом забытых селитряных краев, где вера и надежда безумно кружили под солнцем, пока не испустили дух, напившись собственной серной мочи.

В упоении он признался коллегам, что впервые попал в «малопристойный дом», и все воззрились на него с недоверием, один лишь старый барабанщик пожал плечами и сказал, что и мертвецы кирпичами срут, и не такое бывает.

Единственная мера любви — безмерная любовь

Мы спалили друг друга, как два светила, что раз в тысячелетие встречаются в небе…

Когда женщина рожает, из скотины нельзя впускать только мужа.

Февраль полыхал той ночью так, что чуть не железо плавил. Бельо Сандалио, пьяный как сапожник, когда пианино на время смолкло, поднялся на маленькую сцену, поиграл клапанами, коротко сплюнул и поднес трубу к губам — нижняя челюсть встала на место, мундштук оказался крепко зажат, грудная клетка выпятилась, натянув ткань рубашки. Когда он начал играть, сильные золотые звуки вдруг осветили собой все вокруг и доверху залили зал. Воздух гудел. Пианист, потасканный мулат во фраке, вернулся на сцену подыграть ему в лучшей джазовой манере.
Давно Бельо Сандалио не трубил так страстно. Грех было не зажечь такую ночь музыкой, и он, расчувствовавшись от спирта, превратился в горячего ярмарочного цыгана, запускающего ртом залп огня. Воцарилась тишина. Насторожившись, женщины чувствовали, что музыка бежит по их телам, как теплая вода, что она, словно густая
золотая краска, заливает грязный бордель; они догадывались, что еще чуть-чуть и можно будет протянуть пальчик, вымазать музыкой и накрасить золотом губы, ногти, веки. Некоторые плакали, сами того не замечая. На мгновение они воспарили и стали чисты, как пронзительная музыка, до капли выжавшая самую суть ночи.

Зверей нужно остерегаться; в самую неожиданную минуту в них может проснуться человеческая природа.

"О твоём прошлом, женщина, я не спрашиваю и совершённые тобой грехи прощаю, но о твоих будущих делах я должен знать всё".

Черный корсар

Эмилио Сальгари

Более века романы Эмилио Сальгари завораживают любителей экзотических приключений. У себя на родине Сальгари был в свое время популярнее Данте. Среди поклонников творчества этого итальянского Жюля Верна - Федерико Феллини, Габриэль Гарсиа Маркес и Че Гевара. Его называют отцом итальянской авантюрной литературы и дедушкой "спагетти-вестерна", а его книги легли в основу нескольких десятков фильмов. В романе (1898 г.) описываются драматические события в Карибском бассейне в период борьбы против...

Un om care doarme e o fiinţă paşnică.

Черный корсар

Эмилио Сальгари

Более века романы Эмилио Сальгари завораживают любителей экзотических приключений. У себя на родине Сальгари был в свое время популярнее Данте. Среди поклонников творчества этого итальянского Жюля Верна - Федерико Феллини, Габриэль Гарсиа Маркес и Че Гевара. Его называют отцом итальянской авантюрной литературы и дедушкой "спагетти-вестерна", а его книги легли в основу нескольких десятков фильмов. В романе (1898 г.) описываются драматические события в Карибском бассейне в период борьбы против...

Немногие оставшиеся в живых переселенцы стали основателями воинственного племени флибустьеров, которые вскоре должны были изумить весь мир своими необычайными подвигами.

Черный корсар

Эмилио Сальгари

Более века романы Эмилио Сальгари завораживают любителей экзотических приключений. У себя на родине Сальгари был в свое время популярнее Данте. Среди поклонников творчества этого итальянского Жюля Верна - Федерико Феллини, Габриэль Гарсиа Маркес и Че Гевара. Его называют отцом итальянской авантюрной литературы и дедушкой "спагетти-вестерна", а его книги легли в основу нескольких десятков фильмов. В романе (1898 г.) описываются драматические события в Карибском бассейне в период борьбы против...