Вот я вспоминаю Чикаго и вижу мрачный, серый город, сплошной камень - точно тюрьма, - и непрестанную суматоху. А к чему все эти усилия? Так ли надо жить? Для того ли мы родились на свет, чтобы спешить на службу, работать час за часом весь день напролет, потом спешить домой, обедать, ехать в театр? Так ли я должен проводить свою молодость?
Я и не знал, что у меня есть душа, пока не приехал сюда. Останься я богатым человеком, я потерял бы ее безвозвратно.
Я построю себе дом на своем коралловом островке и стану там жить и выращивать пальмы, и очищать кокосы от скорлупы, как их очищали спокон веку, и ухаживать за своим садом, и удить рыбу. У меня будет как раз столько дела, чтобы не скучать, но и не тупеть о работы. У меня будут книги, и Ева, и дети, я надеюсь, и главное бесконечная изменчивость моря и неба, и свежесть рассвета, и прелесть закатов, и щедрое великолепие ночи. Где еще совсем недавно была пустыня, я насажу сад. Я что-то создам. Незаметно пройдут годы, и, когда я состарюсь, верю, позади у меня останется счастливая, простая, мирная жизнь.
- Пресса твоя - мухи, которые слетаются на людское горе. Я прогнал всех идиотов, которые ко мне приходили.
У человека судьба такая: спускаться по лестнице, ведущей к банальности.
Скала начинает рушиться с муравьиной норки.
Если держать тормоза в порядке,можно обойтись без сентиментальных воспоминаний.
Люди не любят тех,кто читает их мысли.
Ирония нашего времени: сейчас по-японски грамотно говорят только за границей
Добрые помыслы могут принести людям боль. Особенно в тех местах, где не принято делать добро.