Мои цитаты из книг
По моей классификации, молод тот, кто безрассуден в своих поступках.
Впервые на русском - один из самых известных романов признанного мастера современного японского детектива Иори Фудзивары. Дотошность Хейли, грустная ирония Чандлера, мистицизм Мураками и персонажи в духе фильмов Такэси Китано принесли автору бешеную популярность. "Зонтик для террориста" получил высшую в своем жанре японскую награду - премию Эдогавы Рампо. Герой этого романа - бармен в крошечной пивной и алкоголик со стажем - случайно оказывается свидетелем террористического акта в центральном...
Неужели ты
не меняешься, даже когда убиваешь?
Скажи, террорист.
Голубой летний зонтик
беспечно вращаешь в руке.
Впервые на русском - один из самых известных романов признанного мастера современного японского детектива Иори Фудзивары. Дотошность Хейли, грустная ирония Чандлера, мистицизм Мураками и персонажи в духе фильмов Такэси Китано принесли автору бешеную популярность. "Зонтик для террориста" получил высшую в своем жанре японскую награду - премию Эдогавы Рампо. Герой этого романа - бармен в крошечной пивной и алкоголик со стажем - случайно оказывается свидетелем террористического акта в центральном...
Ты знаешь, когда приходит отчаяние? Когда сталкиваешься с реальностью этого мира, которую нельзя изменить.
Впервые на русском - один из самых известных романов признанного мастера современного японского детектива Иори Фудзивары. Дотошность Хейли, грустная ирония Чандлера, мистицизм Мураками и персонажи в духе фильмов Такэси Китано принесли автору бешеную популярность. "Зонтик для террориста" получил высшую в своем жанре японскую награду - премию Эдогавы Рампо. Герой этого романа - бармен в крошечной пивной и алкоголик со стажем - случайно оказывается свидетелем террористического акта в центральном...
Но вопрос задан, в миропорядке образовалась дыра, а для людей с характером любая прореха - вызов. Ее хочется заполнить, загладить, закрыть. Эльфы не раз говорили, что величайшая сила, и величайшая слабость людей - их любопытство, именно оно порождает изобретательность. Эльфы - не мастера на выдумки, по нашим меркам они и рассказчики не больно хорошие, в их историях нет ничего придуманного, потому что когда под рукой все причуды Эльфийской земли, то и выдумывать нет нужды.*
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...
Совершенство не для человеческого рода.
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...
Жизнью своей бросаешься…
— Да мне ее и бросить некуда, — спокойно так говорит она. — Мир — скучное место, а жизнь — сплошной тяжелый труд.
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...
Никто не перевяжет рану, если о ней молчать, никто не положит монету в сжатый кулак, что бы там ни заповедал людям Господь.
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...
*...я все гадал, сколько в этих историях правды, во всех этих залах, королевах, Франциях...звучали они как баллады, и все ли равно правда в них или нет... хорошая история - она и есть хорошая история, откуда бы ни взялась.*
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...
Человеку хочется быть желанным самому по себе...
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...
Гордость — горькая приправа ко всем делам человеческим
"Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты", - говорил Святослав Логинов на седьмом "Росконе". В этой книге кровь тоже льется - несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с...