Мои цитаты из книг
...Одиночество. Пустота. Безысходность. Непроглядный мрак неотступно разверзающейся под ногами бездны. Вот все, что оставалось скромному гавортскому пастору. Страшный итог!
...Как пересилить свое неизбывное отчаяние и продолжать жить вопреки всему?
...Достопочтенный Патрик Бронте с отчетливой ясностью увидел вдруг то, в чем состоит его главное отцовское назначение. Он обязан сделать все от него зависящее, чтобы продлить жизнь своим детям. «Да, да, продлить им жизнь, - мысленно говорил он себе, - или, иными словами, утвердить сотворенное их собственными руками благословенное бессмертие прочной отцовской печатью».
Феномен сестер Бронте — действительно уникальное явление в истории английской литературы. Природа, как двуликий Янус, наделила дочерей провинциального пастора Патрика — Шарлотту (1816— 1855), Эмили (1818—1848) и Энн (1820—1849) — щедрым писательским даром, но ни одной из них не дала она возможности иметь наследника. Род Патрика Бронте прекратился вместе с ним, ибо ему самому суждено было пережить своих многочисленных домочадцев. В чем кроется разгадка столь беспощадных и непостижимых происков...
...Порою случается так, что человеку в единое мгновение дано обрести ту светлую цель, к какой он безотчетно стремился всю свою сознательную жизнь.
Феномен сестер Бронте — действительно уникальное явление в истории английской литературы. Природа, как двуликий Янус, наделила дочерей провинциального пастора Патрика — Шарлотту (1816— 1855), Эмили (1818—1848) и Энн (1820—1849) — щедрым писательским даром, но ни одной из них не дала она возможности иметь наследника. Род Патрика Бронте прекратился вместе с ним, ибо ему самому суждено было пережить своих многочисленных домочадцев. В чем кроется разгадка столь беспощадных и непостижимых происков...
Говорят, что противоположности сходятся. Что же, вполне возможно. Но разве поток ледяной волны, внезапно хлынувшей на береговую поверхность, не погасит веселого пламени рыбацкого костра, мирно горевшего на берегу? Не пресечет на корню его яркую, активную, стремительную, как дуновение ветра, жизнь? Вот так и у супругов Эгер. Он затмевает ее своей яркостью. Она подавляет его своим хладнокровием.
Феномен сестер Бронте — действительно уникальное явление в истории английской литературы. Природа, как двуликий Янус, наделила дочерей провинциального пастора Патрика — Шарлотту (1816— 1855), Эмили (1818—1848) и Энн (1820—1849) — щедрым писательским даром, но ни одной из них не дала она возможности иметь наследника. Род Патрика Бронте прекратился вместе с ним, ибо ему самому суждено было пережить своих многочисленных домочадцев. В чем кроется разгадка столь беспощадных и непостижимых происков...
И вот очередной удивительнейший и, вместе с тем, страшнейший парадокс: Шарлотта всю жизнь ждала настоящей любви, мечтала о ней, но никак не могла ее найти. Зато у нее были ее близкие, родные люди – сестры и брат – и это было величайшее счастье. Теперь же любовь пришла к ней сквозь пропасть огромного горя и невыразимого одиночества.
А ведь Артур все это время был рядом, верно служил ее отцу и часто бывал в пасторате. Он молча помогал Шарлотте и преподобному Патрику Бронте в тяжелейшие минуты отчаяния: добывал для умиравшей Энн лекарства, которые было сложно достать в Гаворте, выгуливал Кипера и Флосси – любимых питомцев Эмили и Энн.
Именно он, как догадалась теперь Шарлотта, поддерживал ее немощного и раздавленного невыносимым грузом потерь отца в то страшное время, когда сама она отправилась в Скарборо с умиравшей Энн.
Шарлотта также вспомнила, что мистер Николлс был неоднократным свидетелем хмельных буйств Патрика Брэнуэлла, но смотрел на его выходки отнюдь не с презрением, а с сочувствием. Артур Белл Николлс, будучи исключительно порядочным человеком, не вынес трагедии Брэнуэлла за пределы семейного круга. Наоборот, викарий всячески старался скрыть последствия непотребных выходок брата Шарлотты от посторонних взоров.
Но Шарлотта все это время упорно не замечала присутствия мистера Николлса в своей жизни и в жизни своей семьи. Всецело поглощенная своим горем, она принимала его молчаливую заботу и внимание как должное. Только теперь она смогла наконец разглядеть и оценить его безропотнейшую верность и преданность и полюбить его всей душой.
Феномен сестер Бронте — действительно уникальное явление в истории английской литературы. Природа, как двуликий Янус, наделила дочерей провинциального пастора Патрика — Шарлотту (1816— 1855), Эмили (1818—1848) и Энн (1820—1849) — щедрым писательским даром, но ни одной из них не дала она возможности иметь наследника. Род Патрика Бронте прекратился вместе с ним, ибо ему самому суждено было пережить своих многочисленных домочадцев. В чем кроется разгадка столь беспощадных и непостижимых происков...
Как непредсказуемы и жестоки порою бывают насмешки Судьбы! Шарлотта всегда мечтала стать публикуемым автором, делала все для того, чтобы добиться этой цели – и вот теперь она наконец достигла всего, чего хотела. Теперь она известная писательница и успешная, самодостаточная женщина. Но отчего именно сейчас столь отчаянно щемит сердце? Почему в то время, как восторженные читатели столь отчаянно ищут встречи с нею, ей нестерпимо хочется закрыться от всего мира и выплакать всю свою накопившуюся горечь и печаль. Разве к такой славе она стремилась? Разве такого удела для себя желала? Сейчас, как никогда прежде, ощущала она всю тщету и суетность своих жизненных устремлений. Она с превеликой радостью отдала бы все – славу, признанье, деньги – за то, чтобы ее любимые сестры и брат снова были рядом – живыми, здоровыми и полными сил. Никакие слава и богатство не стоят мудрого, понимающего взгляда Эмили и нежной улыбки Энн!
Феномен сестер Бронте — действительно уникальное явление в истории английской литературы. Природа, как двуликий Янус, наделила дочерей провинциального пастора Патрика — Шарлотту (1816— 1855), Эмили (1818—1848) и Энн (1820—1849) — щедрым писательским даром, но ни одной из них не дала она возможности иметь наследника. Род Патрика Бронте прекратился вместе с ним, ибо ему самому суждено было пережить своих многочисленных домочадцев. В чем кроется разгадка столь беспощадных и непостижимых происков...
Если не станет животных, не будет уже никакой человечности.
В мире, где есть только люди, люди не будут значить вообще ничего…
Невероятная, страшная и смешная история, которую каждый рассказывает по-своему. Девятнадцать «людей искусства», которые приняли заманчивое предложение на три месяца отрешиться от мирской суеты и создать шедевры, а попали в ад! Полуразрушенный подземный готический театр, в котором нет ни электричества, ни отопления... Еда на исходе… Помощи ждать неоткуда... Выживает сильнейший!
Женщина для мужчин — либо девственница, либо шлюха. Либо мать, либо распутница.
Невероятная, страшная и смешная история, которую каждый рассказывает по-своему. Девятнадцать «людей искусства», которые приняли заманчивое предложение на три месяца отрешиться от мирской суеты и создать шедевры, а попали в ад! Полуразрушенный подземный готический театр, в котором нет ни электричества, ни отопления... Еда на исходе… Помощи ждать неоткуда... Выживает сильнейший!
У обоих полов - одинаковые проблемы с доверительными, по-настоящему близкими отношениями.
Невероятная, страшная и смешная история, которую каждый рассказывает по-своему. Девятнадцать «людей искусства», которые приняли заманчивое предложение на три месяца отрешиться от мирской суеты и создать шедевры, а попали в ад! Полуразрушенный подземный готический театр, в котором нет ни электричества, ни отопления... Еда на исходе… Помощи ждать неоткуда... Выживает сильнейший!
Одни только усилия, которые мы прилагаем, чтобы поддерживать жизнь в этом дурацком физическом теле, одни только поиски пищи, готовка, мытье посуды, сохранение тела в тепле, содержание его в чистоте, душ, сон, прогулки, кишечные отправления, вросшие волосы — это прямо-таки непосильный труд.
Невероятная, страшная и смешная история, которую каждый рассказывает по-своему. Девятнадцать «людей искусства», которые приняли заманчивое предложение на три месяца отрешиться от мирской суеты и создать шедевры, а попали в ад! Полуразрушенный подземный готический театр, в котором нет ни электричества, ни отопления... Еда на исходе… Помощи ждать неоткуда... Выживает сильнейший!
Мы действительно сами выдумываем трагедию, чтобы как-то заполнить пустую жизнь.
Невероятная, страшная и смешная история, которую каждый рассказывает по-своему. Девятнадцать «людей искусства», которые приняли заманчивое предложение на три месяца отрешиться от мирской суеты и создать шедевры, а попали в ад! Полуразрушенный подземный готический театр, в котором нет ни электричества, ни отопления... Еда на исходе… Помощи ждать неоткуда... Выживает сильнейший!