После таких прогулок она возвращалась умиротворенная и спокойная, и на следующий день снова шла на берег. Она не смирилась с их гибелью, нет. Просто отпустила все, что случилось. Оставила себе лишь уверенность, что ее очень любили, и воспоминания.
Воспоминания, мысли и чувства, казалось, забытые, наглухо запертые в самом дальнем уголке сознания, разом хлынули на свободу, накрыв удушливой волной. Бросило в жар, затрясло, словно в лихорадке. Он…здесь?! Этого не может быть! Наверное, она ослышалась. Или сошла с ума.
Она увидела их издалека. Красивая брюнетка с короткой стрижкой кружила инвалидную коляску, в которой сидел мужчина и улыбался. Они оба, похоже, были чертовски счастливы. И Александре понадобилось несколько секунд для того, чтобы понять, что эту пару она знает. Девушка остановила кружение, обошла коляску и присела перед мужчиной. Тот наклонился, мягко обхватив ладонями девичьи щеки и прижался губами к ее губам. Поцелуй был долгим и невыносимо чувственным. Так не целуют случайных подружек. Так, черт побери все на свете, не целуют тех, с кем не собираются спать! Александра застыла как вкопанная. Говорят в таких случаях «сердце разорвалось», или «мир перевернулся»… Ничего не разорвалось и не перевернулось. Сердце колотилось там, где положено, вокруг по-прежнему буйствовало бабье лето. Только вот внутри у Александры стало пусто и холодно, словно тот поцелуй выпил из нее все силы, все чувства и мысли.
И осталась одна оболочка, внешне похожая на нее, Александру.
«Вот и всё, – в странном оцепенении подумала она. – Теперь уже точно всё понятно».
У каждого человека есть свой предел. Каждому дана мера терпения, и, кажется, к тому моменту он свою исчерпал.
- За полосой тьмы всегда следует рассвет, а мир не приносит только боль и разочарование. Я рада, что ты нашел таких людей, как они, и хочу, чтобы всегда держался за тех, кто тебе дорог. Не подводи их, Шикоба. И они не подведут в ответ.
- Мы будем вместе. - Крик свысока взглянул на меня. - И, пока я живу и дышу, я тебя не оставлю и никому не отдам. И ему не отдам тоже.
- Нормально? - Стив усмехнулся. - Ужасное слово. Не люблю его. - С чего бы? - Нормально - значит никак. - Он поморщился. - Не хорошо и не плохо, так себе, ни то, ни сё, в общем. К тому же норма у всех разная.
- .... В племени, как и в семье, главная - именно женщина. А Вик. Вик бедовый.
То, что я узнала от него, - не обязательно разговаривать, чтобы говорить. Такая вот странная индейская штука.
А счастье - вещь очень размытая. О счастье говорят белые, мы говорит о предназначении.