admin

Мыслители, которые вероятнее всего могут осуществить концептуальные прорывы, имеют меньше всего шансов на получение финансирования.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

Стоит отметить, что в самых ранних определениях постмодернизма, которые в основном отталкивались от марксистской традиции, значительная часть этого технологического подтекста даже не была подтекстом, а выражалась довольно откровенно. Вот отрывок из книги Фредрика Джеймисона «Постмодернизм, или Логика культуры позднего капитализма» 1984 года:Будет уместным напомнить о том, какой восторг вызывали машины в капиталистическую эпоху, предшествовавшую нашей, особенно как ими был опьянён футуризм и как Маринетти прославлял пулемёт и автомобиль. И поныне сохраняются видимые эмблемы, структурные энергетические узлы, придающие осязаемость и оформленность кинетической энергии зарождающейся модернизации… способы, при помощи которых в 30-е годы ХХ века художники-революционеры или коммунисты пытались направить восторг, вызываемый машинной энергией, на прометееву перестройку всего человеческого общества.Совершенно очевидно, что технология нашего времени уже не обладает такой способностью выражения: это не турбина, не элеваторы и не трубы Шилера, не барочная отделка труб и конвейерных лент и даже не обтекаемые очертания железнодорожных составов, как и прочих скоростных транспортных средств, а компьютер, чей облик не обладает символической или визуальной силой, или даже внешний вид самих различных информационных устройств, как, например, бытовой электроприбор под названием телевизор, который ничего не выражает, а скорее затягивает, неся в себе собственную сплющенную изобразительную поверхность.Некогда огромная физическая сила технологий дала нам ощущение, будто история на всех парах несётся вперёд, а теперь мы довольствуемся мельканием изображений на экранах.Изначально Джеймисон предложил термин «постмодернизм» для обозначения культурной логики, свойственной новой фазе капитализма, которую Эрнест Мандель ещё в 1972 году назвал «третьей технологической революцией». Человечество, как утверждал Мандель, находится на пороге глубочайшей трансформации, сравнимой с сельскохозяйственной и промышленной революциями: в её процессе компьютеры, роботы, новые источники энергии и информационные технологии заменят старомодный промышленный труд (вскоре это назвали «концом труда») и превратят всех нас в дизайнеров и программистов, которые будут придумывать сумасшедшие образы, воплощаемые в жизнь кибернетическими фабриками. Споры о конце труда стали популярны в конце 1970-х – начале 1980-х годов, когда радикальные мыслители задумались о том, что произойдёт с традиционной борьбой рабочего класса, когда самого рабочего класса не станет (ответ: она превратится в политику идентичности).Джеймисон полагал, что занимался изучением форм сознания и исторического восприятия, которые могут возникнуть в этой начинающейся новой эпохе. Разумеется, как все мы знаем, эти технологические прорывы так и не случились. Произошло распространение информационных технологий, а новые методы организации транспорта – например, контейнеризация перевозок – позволили перенести те же виды промышленного труда в Восточную Азию, Латинскую Америку и другие регионы, в которых доступность дешёвого труда давала промышленникам возможность применять на производстве намного менее сложные технологические приёмы, чем те, что им пришлось бы использовать дома. Действительно, с точки зрения жителей Европы, Северной Америки и даже Японии, результаты, на первый взгляд, были предсказуемыми. Традиционные промышленные производства постепенно исчезли; рабочие места разделились между нижним слоем обслуживающих сотрудников и верхним слоем тех, кто сидит в антисептических пузырях и играет в компьютер. За всем этим таилось неприятное осознание того, что вся эта новая цивилизация пост-трудовой эпохи, собственно говоря, надувательство. Наши тщательно продуманные высокотехнологические кроссовки на самом деле производятся не умными киборгами или при помощи самовоспроизводящейся молекулярной нанотехнологии; их делают на аналогах старых швейных машинок «Зингер» дочери мексиканских и индонезийских крестьян, лишившихся земель своих предков в результате торговых сделок, заключённых при поддержке ВТО или НАФТА. На мой взгляд, из этого ощущения вины и исходит постмодернистское мировоззрение с присущими ему восхвалением бесконечной игры образов и поверхностей и утверждением о том, что в конечном счёте все модернистские нарративы, которые должны были придать этим образам глубину и реальность, оказались насквозь лживы.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

Вне зависимости от того, мотивировано ли это бюрократизированное понятие свободы верой в «рациональность» или страхом произвольной власти, его конечным результатом является движение к мечте о мире, где забава будет полностью ограничена – или, в лучшем случае, помещена куда-нибудь подальше от любых серьезных и последовательных человеческих начинаний, – в то время как каждая сторона жизни сводится к какой-либо организованной, упорядоченной правилами игре. Такое представление не лишено привлекательности. Кто не мечтал о мире, где все знают правила, все играют по правилам и, более того, где люди, действующие по правилам, действительно могут победить? Проблема в том, что это такая же утопическая фантазия, как и мир совершенно свободных забав. Она всегда будет химерой, которая исчезнет, стоит лишь к ней потянуться.Такие иллюзии не всегда плохи. Уместно вспомнить, что множество великих человеческих достижений было результатом каких-либо донкихотских устремлений. Но в данном конкретном случае и в этом более широком социально-экономическом контексте, где бюрократия является ключевым инструментом, посредством которого малая часть населения извлекает богатство из всех остальных, эти иллюзии создали ситуацию, в которой стремление к свободе от произвольной власти просто приводит к еще более произвольной власти, – в результате предписания сковывают наше существование, вооруженные охранники и камеры видеонаблюдения появляются повсюду, наука и творчество душатся, и все мы вынуждены тратить все больше времени на заполнение формуляров.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

ерои совершенно реакционны. Термин «реакционный» я понимаю в буквальном смысле: они просто реагируют на события; у них нет их собственных проектов (или, если точнее, у них как персонажей нет собственных проектов. Супермен, возможно как Кларк Кент, постоянно пытается достичь сексуальной близости с Лоис Лейн и постоянно терпит неудачи. Как Супермен он совершенно реакционен). Действительно, кажется, что супергерои полностью лишены воображения. Брюс Уэйн, владея всеми деньгами мира, способен лишь пустить их на разработку еще более высокотехнологичного оружия или пожертвовать на благотворительность. Точно так же Супермену как будто никогда не приходит в голову, что он мог бы покончить с голодом в мире или высечь в горах свободные волшебные города. Супергерои почти никогда не создают и ничего не строят. Злодеи, напротив, неутомимы в своем творчестве. Они полны планов, проектов и идей. Разумеется, предполагается, что мы сначала, толком того не осознавая, ассоциируем себя со злодеями. В конце концов, они развлекаются по полной программе. Потом мы, конечно, чувствуем за это вину и отождествляем себя с героем и веселимся еще больше, наблюдая за тем, как Супермен загоняет подсознание под контроль.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

Когда историки станут составлять эпитафию неолиберализму, они должны будут написать, что это была форма капитализма, которая систематически отдавала приоритет политическим императивам над экономическими. То есть, выбирая между образом действий, который приведёт к тому, что капитализм начнёт казаться единственно возможной экономической системой, и образом действий, который превратит капитализм в более устойчивую в долгосрочном плане экономическую систему, неолиберализм всегда склонялся к первому варианту. Действительно ли уничтожение гарантии занятости при увеличении рабочего дня создаёт более производительную рабочую силу (не говоря уже о её творческом потенциале и преданности)? Есть все основания полагать, что происходит ровно противоположное. В чисто экономических терминах неолиберальные реформы трудового рынка почти неизбежно приводят к отрицательному результату – и снижение темпов экономического роста по всему миру в 1980-е и 1990-е годы лишь усиливает это впечатление. Тем не менее они оказались чрезвычайно эффективными в деле деполитизации труда. То же можно было бы сказать о бурном росте армий, полиции и частных охранных служб. Они явно непроизводительны и лишь разбазаривают ресурсы. Вполне вероятно, что сам вес аппарата, созданного для обеспечения идеологической победы капитализма, его в конце концов и потопит. Но легко заметить, что если главным императивом властителей мира является устранение возможности представить неизбежное, спасительное будущее, которое будет в корне отличаться от сегодняшнего мира, то он должен быть ключевым элементом неолиберального проекта.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

После этого мы перешли от ситуации, в которой право создавать законный порядок происходит от Бога, к ситуации, в которой оно проистекает от вооруженной революции, а затем от элементарной традиции – «таковы обычаи наших предков, кто мы такие, чтобы сомневаться в их мудрости?» (и разумеется, немало американских политиков дают понять, что на самом деле они бы хотели вернуться к Богу).Как я сказал, так эти вопросы рассматриваются в традиционном ключе. Для радикальных левых и для авторитарных правых проблема учредительной власти животрепещуща, но они занимают диаметрально противоположные позиции по фундаментальному вопросу насилия. Левые, наученные катастрофами XX века, в большинстве своём ушли от восхваления революционного насилия, предпочтя ему ненасильственные методы сопротивления. Те, кто действует во имя чего-то более возвышенного, чем закон, могут так поступать именно потому, что они не ведут себя, как беснующаяся толпа. С другой стороны, для правых – и это было так с момента становления фашизма в 1920-е годы – сама мысль о том, что в революционном насилии есть что-то особенное, отличающее его от обычного преступного насилия, не более чем лицемерная чепуха. Насилие есть насилие. Но это не означает, что беснующаяся толпа не может быть «народом», потому что насилие – это в любом случае подлинный источник закона и политического порядка. Любое успешное применение насилия представляет собой форму учредительной власти. Именно поэтому, как отмечал Вальтер Беньямин, мы не можем не восхищаться «великими преступниками»: ведь, как гласило множество киноафиш в разные годы, «они устанавливают свои законы». В конце концов, любая криминальная организация всегда начинает разрабатывать собственные – причём зачастую довольно сложные – внутренние правила и нормы, необходимые для того, чтобы контролировать то, что в противном случае было бы слепым насилием. Но, с точки зрения правых, закон только этим и является – средством контроля над самим насилием, которое его создаёт и при помощи которого обеспечивается его соблюдение.
Это помогает понять сходство между преступниками, криминальными бандами, правыми политическими движениями и вооруженными представителями государства, которое при рассмотрении с иных точек зрения зачастую вызывает удивление. В конце концов, все они говорят на одном языке. Они внедряют собственные правила на основе насилия. В результате у таких людей обычно схожие политические воззрения. Хотя Муссолини уничтожил мафию, итальянские мафиози по-прежнему его боготворят. В бедных иммигрантских кварталах Афин в наши дни тесно сотрудничают криминальные боссы, фашистские группировки и полиция. Действительно, в этом случае имелась очевидная политическая стратегия: столкнувшись с перспективой народных восстаний против правительства правых, полиция сначала лишила кварталы защиты от иммигрантских банд, а затем начала негласно поддерживать фашистов. (Результатом стал быстрый рост популярности откровенно нацистской партии. Сообщалось, что примерно 50 % греческих полицейских проголосовали за нацистов на последних выборах.) Но именно так и действует политика правых. По их мнению, в пространстве, где консолидируются различные насильственные силы, действующие за рамками закона (или, в случае полиции, с трудом в этих рамках помещающиеся), могут возникнуть новые формы власти, а затем и новые порядки.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

Они не фашисты. Они просто обычные приличные сверхмогущественные люди, живущие в мире, где фашизм – это единственная политическая перспектива.Мы можем спросить, почему развлечение, основанное на таком специфическом понимании политики, появилось в Америке в первой половине XX века, ровно тогда же, когда в Европе набирал силу настоящий фашизм? Было ли оно своего рода фантастическим американским эквивалентом фашизма? Не совсем. Дело не только в том, что фашизм и супергерои явились продуктами схожих исторических условий: на чём зиждется социальный порядок, когда отвергается сама идея революции? И самое главное, что происходит с политическим воображением?Начать здесь можно с анализа того, кто является целевой аудиторией комиксов о супергероях. Это в первую очередь белые мальчики и подростки. То есть индивиды, которые находятся на таком этапе своего жизненного пути, когда у них максимально развито воображение и им присуща хотя бы толика бунтарства; в то же время их готовят к тому, что в будущем они займут ответственные должности, станут отцами, шерифами, мелкими предпринимателями, управленцами средней руки, инженерами. И что они вынесут из этих бесконечно повторяющихся драм? Ну, во-первых, что воображение и бунтарство ведут к насилию; во-вторых, что насилие, как и воображение и бунтарство, это очень весело; в-третьих, что насилие должно быть направлено против любого избытка воображения и бунтарства, иначе всё пойдёт наперекосяк. Их нужно сдерживать! Вот почему если супергерои и могут обладать воображением, то оно может распространяться только на внешний вид их одежды, автомобилей, возможно домов и различных аксессуаров.Именно в этом смысле сюжетная логика историй о супергероях глубоко и сугубо консервативна. В конечном счёте разница в мировоззрении между левыми и правыми распространяется и на отношение к воображению. Левые всегда приветствуют творчество и, если говорить шире, производство, способность делать новые вещи и устанавливать новое социальное устройство. Это источник любой реальной ценности в мире. Правые считают всё это опасным и пагубным. Стремление создавать в какой-то степени разрушительно. Такого рода восприятие было характерно для популярного фрейдизма той эпохи: подсознание считалось двигателем психики, но в то же время было безнравственным; его освобождение привело бы к оргии разрушения. Это и отличает консерваторов от фашистов. И те и другие согласны с тем, что освобождённое воображение ведёт лишь к насилию и разрушению. Консерваторы готовы защищать нас от такой перспективы. Фашисты согласны выпустить его на волю в любом случае. Подобно Гитлеру, они стремятся быть великими художниками, рисующими при помощи умов, крови и мускулов человечества.Это означает, что греховным наслаждением для читателя становится не только хаос, но и сам факт наличия фантазии. И хотя мысль о том, что любой художественный жанр, по сути, предупреждает об опасностях человеческого воображения, может показаться странной, она объясняет, почему в спокойные 1940-е и 1950-е годы у всех было смутное ощущение, что читать о них не очень прилично. Она также объясняет, почему в 1960-е годы они вдруг стали казаться настолько безобидными, что смогли появиться глупые и пошлые телевизионные шоу вроде сериалов о Бэтмене в исполнении Адама Уэста или мультфильмов о Человеке-пауке по субботам утром. Если их посыл заключался в том, что в бунтарском воображении нет ничего плохого до тех пор, пока оно не затрагивает политику и распространяется лишь на сферу потребления (опять-таки на одежду, машины и аксессуары), то этот посыл могли подхватить даже исполнительные продюсеры.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

Он [структурный анализ] представляет собой практически универсальный прием, чтобы делать то, что должна делать всякая хорошая теория: обеспечивать такое упрощение и схематизация комплексного материала, которые дают возможность сказать что-то о неожиданное.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

"Мы должны добиться свободы, вырезая дыры в ткани этой реальности, выковывая новые реальности, которые, в свою очередь, будут формировать нас. Постоянно помещать себя в новые ситуации - это единственный способ принимать решения, не будучи обремененным инерцией привычек, обычаев, законов или предрассудков, и создание таких ситуаций зависит только от вас. Свобода существует только в момент революции. Но такие моменты не так редки, как вы думаете. Перемены, революционные перемены происходят постоянно и повсеместно - и участие в них принимает каждый, осознанно или нет.” (Анархистская группа CrimethInc)

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...

Железный закон либерализма гласит, что всякая рыночная реформа, всякое правительственное вмешательство с целью уменьшить бюрократизм и стимулировать рыночные силы в конечном итоге приводят к увеличению общего объема регулирования, общего количества бумажной волокиты и общего числа бюрократов, которых привлекает на службу правительство.

Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии

Дэвид Гребер

Жизнь без бюрократии прекрасна… Или нет? Откуда в нас стремление к всевозможным правилам и ограничениям? Как наша жизнь превратилась в бесконечное заполнение форм? Антрополог Дэвид Гребер – один из самых выдающихся и провокационных современных мыслителей,– отвечает на эти и многие другие вопросы. Вас ждет разоблачение скрытого смысла историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, обсуждение социальных теорий в лучших традициях Маркса и Фуко, а также путешествие к истокам создания бюрократии. ...