— Валд, — прошептала она интимно, — ты бы мог кое-что сделать для меня?
— Да, — сразу согласился он. — Что ты хочешь?
Она вздохнула, отвела взгляд, прикусив губу.
— Эва, я твой муж, и если у тебя есть потребности…
— Прикажи выкопать ров.
— Со мной тебе было бы лучше, — повторил он и провел пальцем по внутренней стороне моей ладони. — В твоих прекрасных глазах горечь и печаль, Валд не сделал тебя счастливой. Он не способен понять, какая особенная девушка ему досталась. А я бы обращался с тобой как с редким сокровищем.
— Спрятал бы в сундук и никому не показывал?
— Эврика, — сказал он, — ты моя жена. И я буду заботиться о тебе и прятать трупы, если надо.
В конце концов, можно быть и вторым номером, если первый — тот, кого ты любишь.
Как думаешь, почему богиня оставила нас? Настоящая мать не должна бросать своих детей, — добавил он сердито.
— Я не знаю, отец, — ответил Валд. — Может, она решила, что мы уже достаточно взрослые?
— Послушай, друг, — он вздохнул, — брак — все равно что охота на хайра. Один раз промахнешься — и получишь пучки ядовитых иголок во все места. И даже когда их достанешь, зудеть будет еще очень, очень долго.
— Что общего у моей жены и ядовитой игольчатой твари?
— Они умеют причинять боль, — ответил Баг. — Ты хочешь, чтобы все последующие годы твоей жизни тебе снова и снова напоминали, какой ты похотливый козел? Грубый насильник? Бесчувственный баран?
— Она не станет… — неуверенно возразил Валд, и Баг саркастично хохотнул.
— Женщины, — многозначительно произнес он, пригладив усы. — Они запоминают каждую твою оплошность, чтобы потом размахивать ею в спорах, как флагом.
— И что делать?
— Не косячить.
Наследник, которому не было от роду месяца и который еще даже не получил имени, совсем не желал проникнуться важностью момента и от хныканья перешел к громогласному истерическому ору. «Вроде бы маленький, а такой пронзительный! — прокомментировал Ильнар про себя. — Королю, конечно, необходим командный голос, но зачем тренировать его на нас и прямо сейчас?»
Соблазн пропустить трескотню хаосита мимо ушей был чрезвычайно велик: обманчиво несерьезная манера разговора рассеивала внимание и отвлекала от сути, заставляя подсознательно считать все сказанное пустым трепом и игнорировать. Однако Ильнар не просто так ценил Грая и за годы совместной службы приучил себя внимательно слушать помощника. Привычка эта порой играла с ним злую шутку: Тавьер продолжал прислушиваться, даже когда Тагренай нес откровенную чушь.
— Можно делать ставки? — оживился Грай.
— Это пошло, — поморщился Тавьер, но от вопроса все же не удержался: — И на что бы ты поставил?
И на кого же из них хочет быть похожей Олира? Желает командовать или следовать за кем-то? Брать на себя всю ответственность, головой отвечать за собственные ошибки? Или доверить жизнь кому-то другому, пусть близкому, пусть, если повезет, любимому и надежному, но тому, чье решение может вызывать несогласие?