Лондон, действительно, к 30-м годам потерял контроль над тем, что происходило в подмандатной Палестине. К концу 40-х годов потерял такой контроль полностью.
Однако, многие историки из противоборствующих лагерей единогласно указывают на то, что возникшие в Палестине “непримиримые протворечия” возникли именно по зависящим от англичан обстоятельствам. Эти обстоятельства англичане создали намеренно, чтобы им было проще управлять местным населением.
Во всем, что здесь произошло, Лондон винит исключительно местные политические силы и те неразрешимые противоречия, которые в Палестине возникли по независищим от англичан обстоятельствам.
Такие нюансы кроются в коротком письме лорда Бальфура буквально в каждом из его 67 слов. Не случайно над текстом конечного варианта Декларации трудилось множество людей с невероятной тчательностью. Ничего хорошего, однако, из столь тчательного политического труда у британской номенклатуры не вышло. Все, что Лондон за последующие годы наделал, привело только к гуманитарной катастрофе, на просторах которой болтается зачитанная историками до дыр Декларация Бальфура.
Еврейский очаг должен быть “в Палестине” или “на территории Палестины”? Вы понимаете, какая тонкая тут разница? А если учесть, что Палестина на момент написания письма была куда больше территории, нежели сегодня, поскольку включала в себя территорию современной Иордании, то все становится еще сложнее.
Декларация Бальфура - это письмо одного англичанина другому, состоящее из 67 слов. В ближневосточной исторической борьбе это письмо по сей день является полем одного из самых жарких идеологических сражений касаемого того, чья в Палестине земля, еврейская или арабская.
Когда история перестает быть вымышленной? Когда ты сам проживаешь ее. Но даже тогда, это всего лишь твоя версия событий, твой перессказ.
Когда я пишу, в моей жизни царит порядок, и я его контролирую, за исключением того, что все это ложь.
Когда я пишу, мир становится таким, каким я хочу его видеть. В нем восстанавливается порядок. Я могу добавить или удалить все, что мне вздумается. Я могу придумать любую развязку. Мне не придется отвечать за это перед судом.
Память не хранит ничего случайного. В ней все переплетено и взаимосвязано, составляя цельное повествование. И одной из сюжетных линий оказывается то, что мы называем собственной жизнью.