— Я ничего не притаскивала. — Твердо произнесла Настя. — И не верю, что мои близкие могли совершить нечто подобное.
«Ты уверена?» — шепнул внутренний голос, полный сомнений. — «Фотография с выколотыми глазами?»
Первое побуждение — встать и уйти. Второе — действительно послать далеко и надолго, а потом уже встать и уйти.
Мучаясь от неопределенности, Настя допила чай, без аппетита съела печенье и, сняв форменный белый костюм, переоделась в свои джинсы и водолазку. Не поедет она в тренажерный зал.
Где, что? — С недоумением спросила бабушка Женя. — Зеркало? Какой туман, какая дыра? Нет тут дыры, Настенька, это амальгама на зеркале отошла. Трюмо-то старше, чем я, наверное. Вот, смотри…
— Ребенку без домашнего животного может не хватать сердца! — ответил папа.
— Оно у нее уже есть анатомически. — С холодком проворчала бабушка, собираясь на работу. — В средостении. Без аномалий развития. Этого достаточно
Тихо в комнате. Глубокая ночь, все спят. Только Настюше почему-то не спится, ей тревожно и радостно, как бывает разве что дважды в году — перед днем рождения и в предновогодние часы, когда кажется, что мир вот-вот станет другим.
– Помни, сестренка, школа – паршивая штука, но время быстротечно, и скоро ты о ней забудешь. Я буду рядом до тех пор, пока ты этого хочешь. Один звонок – и я примчусь к тебе.
– То есть, по-твоему, стянуть все деньги бывшего и тратить их на ежедневный шопинг – это переживать развод?
– Это терапия, которая многим подходит. Радуйся, что она не впала в депрессию.
Я слышал, что произошло вчера, – начал он первым, предвосхищая вопрос.
– И тоже решил, что мое место в исправительном центре?
– Нет… Просто стало любопытно, кто кому отвесил больше оплеух и удалось ли тебе оттаскать ее за волосы? – ответил Джереми, еле сдерживая смех.
– Лина, в жизни ты столкнешься со множеством трудностей. Смирись с этим! – ледяным тоном остановила ее мама. – Пожалуйста, приложи усилия и перестань навлекать на себя неприятности.