Путь мученичества и долготерпения, где растут лавры, куда более нам по душе, чем крутая тропа терпимости, справедливой снисходительности и самообвинения, где никто не возложит на наше чело лавровый венок.
Ах, эти горькие печали детства, когда страдания нам внове, когда у надежды еще не отросли крылья, чтобы переносить нас через дни и недели, и расстояние от лета до лета представляется неизмеримым!
Люди, склонные смаковать свое плохое настроение, обычно поддерживают его, принося никому не нужные жертвы.
... ничто не уводит нас так далеко от истины, как проницательность, если она случайно нападет на ложный след.
Как ни странно, самые гордые и упрямые люди способны скорее других менять свою позицию и противоречить самим себе столь неожиданным образом; для них нет ничего труднее, чем признать, что они потерпели поражение и должны начинать жизнь сначала.
В беде вся земная мудрость ничто в сравнении с каплей простой человеческой жалости.
Как правило, мы судим о поступках других людей по конечным результатам – да и возможно ли иначе? – ведь нам неизвестен путь, который приводит к ним.
Слишком умная женщина - что длиннохвостая овца: дороже ее за это не ценят.
Люди, живущие далеко от нас, естественно, имеют меньше недостатков, нежели те, кто находится на глазах, и если учесть отдаленность Эфиопии и то, как мало дела имели с ее обитателями греки, излишне спрашивать, почему Гомер называл эфиопов безгрешными.
Увы, жалость и сочувствие встречаются в жизни куда реже, чем осуждение, – ими награждают нас лишь люди праведные.