Камень, лежащий на дороге, может иметь самые лучшие намерения, но все-таки его надо убрать...
Какая вы бледная! Это потому, что вы видите в жизни только грустную сторону и не любите шоколада.
Не задавай вопросов — не услышишь лжи.
Мы не имеем права умирать только потому, что это кажется нам наилучшим выходом.
— Что я могу сделать? — спросил Фальк. — Заявить, что инженер Платонов провел ночь у меня, но стесняется в этом признаться? Увольте, Екатерина Юрьевна, боюсь это будет еще большим скандалом.
Но тут смертоубийство оказалось прервано самым неожиданным в сложившихся обстоятельствах вопросом. — Чаю? — осведомился вежливый старческий голос за спиной незнакомца.
— Я бы рад, Александр Петрович, — честно ответил доктор. — Но каждый раз, когда я пытаюсь последовать вашему, безусловно мудрому, совету, происходит нечто, что затягивает меня еще глубже. Как зыбучие пески в пустыне — чем больше я трепыхаюсь, тем глубже увязаю. Мне начинает казаться, что даже если я просто закроюсь дома, то однажды в дверь постучит убийца с чистосердечным признанием!
— Василий Оттович, кто-то уже умер, — не дав ему разразиться очередной тирадой, выпалил урядник. — Нужна ваша помощь. — Поверьте, если кто-то уже умер, то моя по-мощь ему не нужна, — проворчал доктор, но дверь все же не закрыл.
Но танцевать я все-таки пошла, вернее, меня пошли. Пара стремительных пируэтов, и я уже сама боялась отпустить драга Стоуна. Во-первых, голова кружилась, во-вторых, все еще кружилась, а в третьих, он все-таки очень хорош собой, а я люблю все красивое.
Драконья голова вышла у ваятеля особенно хорошо. В меру мощно и устрашающе. Все, что находилось ниже, описанию поддавалось слабо: либо у скульптора материал закончился, либо вдохновение.