- Ради власти. Влияния. Силы. Хотя одно не отделимо от другого и является воплощением третьего.
Твою ж… - Джер зажал нос. – Как-то ваши тайны пованивают.
- Тайны, они всегда такие. Если не сильно воняет, то не такая уже и тайна, -
Ты станешь настоящим правителем только тогда, Харэм, когда у тебя будет ребенок, и ты каждого человека из своего хара ты будешь считать своим ребенком. Они не разумны, и ты их любишь. Нельзя бояться стать виноватым, Харэм. Сложно доказать, что ты имеешь право на слово и дело. Но если ты дашь им право выбирать, то будь готов к тому, что их неправильный выбор будет тоже на твоей совести, потому что ты разрешил им это право.
- Нашевшихся! – поправили его. – Нашелся, иродище, на мою-то голову… а я ж как человека просила, не искайте его…
- Погодите…
- Вызвали сегоння! На это… опознание! А ежели я не опознаю? – она хитро прищурилась и, вдохновленная этой неожиданной мыслью, даже рот приоткрыла. – Как есть, не опознаю…
- Возможно. Но вам ли не знать, что восприятие информации во многом зависит от контекста, в котором она дается.
Ну и ладно! В конце концов, больше ходишь – меньше размер платья.
Или все-таки выдал бы? Пока судьба не загонит в угол, никогда не знаешь наперед, как поступишь…
Попробую соорудить лубок. Слепой, как вы себя чувствуете?
— Можете называть меня «Хромой».
— Та шо йому зробыться? Якщо шуткуе, то порядок.
Когда учёный заговорил о еде, меня едва не стошнило. Я только теперь сообразил, что я герой. Настоящий титан духа! Я не сблевал при виде этой полянки! Зато теперь меня ощутимо затошнило. Я закрыл глаза, чтобы дать измученному подвигом организму передышку. Хотя бы не видеть этого месива…
— Дитрих Вандемейер, — буркнул он, — если угодно, можете ознакомиться с моим допуском. — И вытащил бумаги в герметичном пластиковом конвертике — левой рукой. Правой он по-прежнему держал наготове свое оружие массового поражения прапорщиков.