Таких как я не опекают, а обходят стороной, потому что у меня три воза своего мнения, и никто не хочет в этот воз впрягаться. Нет у меня иллюзий, что придет добрый мужчина, скажет: «посиди, дорогая, вот здесь, плети венок из ромашек, смотри на бабочек, а я сейчас всё-привсё решу, и заберу тебя в свой замок, и будем жить мы долго и счастливо». Я всю жизнь «нет, пойдем вместе, а то решишь все как-нибудь не так, как надо, и мне потом расхлёбывать».
За мукой я пришла уже груженая как трактор, но оказалось, что я еще шла налегке.... Сегодня я могу точно сказать, что больше я не шопоголик. И если я вернусь в свой старый, уютный мир, организую группу для дам, желающих завязать с покупками. Жалея себя, и придумывая название своей группы я дошла до дома, где меня встречала Юта.
Мир - это такая хрупкая вещь. Строится долго и трудно, а рушится - незначительной мелочью.
- Хрупкая. - повторила эхом.
- И что этим людям надо? - со вздохом риторически произнёс Шаардан.
- Я живу уповая, что люди однажды проснутся,Что воспрянут душой, оперятся, отыщут себя. И устав от войны, безобразия и революций, Наконец-то поймут, что неправильно жить не любя.Что такое любовь? Может, солнце и вешние птицы? Или взор матерей, что вослед нам глядят с теплотой?Знаю только одно: человечеству надо влюбиться. Иначе никак не приблизится век золотой.*
*Автор - Леонид Чернышов.
- «Кто осмелиЛся прИкоснуться к тьме, ушли в нее навсегДА. ОСТАВЬ бЕзДнУ В ПОКОЕ, иначе она повернется к тебе лицом», - с серьезным выражением произнесла я.
- Лида, оставь еду в покое? – уточнила Варежкина, прищурив глаза.
- Ну а что? Ты вчера пол кролика в одно лицо закинула, - пожала я плечами. – Смотри, не успеешь оглянуться, как снова наешь «идеальную фигуру».
Он пах жарким темным ветром, ведьминским шабашем в лесу, серебристой луной, выглядывающей из-за свинцовых туч, и… страстью…
Мне даже вспомнились строчки Евгения Головина:
…Оно порой напоминает бархат. Оно вползает в холод логарифма, Оно ласкает, словно мертвый хохот, Кудрявый край невидимого рифа.
Молчание. Сиринкс. Усмешки Пана. Сжимая груди, падает гетера. Проявлено сгибается лиана. Всё кончено. Взвивается пантера…
- Ой, ладно, – Варежкина вытерла слезы. - Что старое вспоминать?! Нужно новые глупости делать!
Любопытство не порок, а источник знаний!
Но мне хотелось иметь родственников. Даже неугомонных. И чем больше, тем лучше. Все-таки это опора, помощь… Да и быть частью большой семьи – один из факторов счастья. Для меня так точно. Родство нужно беречь, несмотря на всякие жизненные ситуации, ведь это узы данные свыше.
Месть разрушительна и нужно совсем немного для того, чтобы стать одержимой этой страшной болезнью.
Основной принцип его философии запрещал Гирланду напрасно растрачивать свою жизнь. «Она слишком коротка, чтобы терять хоть маленький кусочек. Если хотите, чтобы жизнь была наполнена до краев, следуйте золотому правилу: берите от каждого часа максимум возможного. Пользуйтесь моментом, как говорил старик Гораций!»