Ты стал как они. В одну секунду перестал от них отличаться. Как это? Почему это? Вытер руку, которой прикоснулся к шалаве Людке, глянул на ладонь — прежняя. Ты ведь мог ее… Нет, шепнул внутренний голос, не убил бы, хотя кто знает, именно так все и думают — пару раз приложу, что ей станет? Над трупом уже рассказывают.
Он ощущал этот день и все последующие, сколько бы их ни оставалось, как бессмысленное движение из пустоты в пустоту. Там, впереди, не было ничего. Совсем ничего. Север не представлял, чем бы заняться сегодня, чтобы этот день как можно скорее закончился, ведь даже если он решит куда-то пойти, или посмотреть фильм, или почитать книгу, то завтра неизбежно настанет следующий точно такой же день, и снова придется идти, смотреть фильм или читать книгу — бесконечное множество раз до самой смерти.
- Константин, скажите честно - Мага к моей подкатывает? - Рад, что ты переживаешь за Вику, но у Маги есть бойфренд. - А ты?... - А я, - терпеливо ответил Константин, - и есть его бойфренд.
Хочешь стать незаметным - оденься в чёрное. Хочешь исчезнуть вовсе - пусть этим чёрным будет ряса.
Жена, слово-то какое - "ж-ж-жена", как крапивой по голой заднице.
...невзирая на возмущение мерзкой старухи, которой на кладбище поставили прогулов двести, не меньше.
Как бы ни была глубока твоя обида, как бы ни кровоточила рана, если что-то действительно нужно тебе, важно, ценно – не сдавайся.
Слезы редко кого спасают, разве что глазное яблоко – от соринок, с бревнами они не справляются.
Он не делал того, что от него ожидали, не был ни загадочен, ни мил. Утром все эти люди, конечно, напишут, какое он чмо, не выбирая выражений, и будут правы. Линчевать – это по их части. Как только ты перестаешь улыбаться и соответствовать, оказывать услуги надлежащего качества, выглядеть красивой картинкой, окружать себя ореолом полюбившегося образа. Да, они будут правы, а он – нет.
Никуда твой смысл не делся, лежит там же, где ты его оставил.